Прошел год с момента страшных событий на «Площади Перемен» (минском дворе, получившем такое название из-за активной гражданской позиции местных жителей). Вечером 11 ноября туда приехали мужчины и женщины в масках и начали срезать бело-красно-белые ленточки с забора. Люди возмущались происходящим, одним из тех, кто адресовал претензии неизвестным, был Роман Бондаренко.
Его избили прямо во дворе, затем загрузили в микроавтобус, где избиение судя по всему продолжилось. Романа доставили в РОВД, а около полуночи - в больницу, в крайне тяжелом состоянии. Вечером 12 ноября Роман Бондаренко умер.
Имена тех, кто похитил и до смерти избил человека, де-факто известны. Однако генпрокуратура в сентябре этого года приостановила дело по факту гибели, в связи «с невозможностью установить личность причастного к преступлению».
Мы поговорили с двоюродной сестрой Романа Бондаренко Ольгой Кучеренко о том, каким человеком был Роман, и как изменилась жизнь их семьи за прошедший год.
- Расскажите, каким Роман был сыном, братом? Чем любил заниматься в детстве?
- Рома был добрым человеком, в первую очередь. И даже когда он оказывался в ситуациях, где можно было бы проявить агрессию, он старался не опускаться до эмоций, а решить любой вопрос полюбовно.
Я знала, что всегда могу попросить у него помощи, если это в его компетенции, и он никогда не отказывал. Как сын, он был внимательный, и я видела, как он печется о маме, что понятно, потому что он единственный мужчина в доме.
Но при всех хороших качествах, я могу отметить и некоторую его потерянность в последние пару лет. Роман, если занимался каким-то делом, то очень ответственно ко всему подходил. В связи с тем, что по некоторым обстоятельствам ему пришлось работать не в близкой его душе сфере, мне кажется, он ощущал неудовлетворенность своей жизнью.
И у него было много больших планов, которые как раз должны были начать реализовываться после увольнения с работы. Именно в день когда на него напали, Роман сдал все дела на работе и собирался начинать новую жизнь.
Ужасно горько мне, как сестре, это осознавать, потому что я видела, как он хотел начать реализовываться в любимом деле и как он горел своими планами. Он был сильный духом, умный и порядочный человек.
- Какие у него были любимые места в Минске, где любил гулять, проводить время?
- Рома любил Парк Победы. Это рядом с его домом. У меня это место ассоциируется с ним. Там он бегал и катался на велосипеде.
Но я бы сказала, что Рома больше не о том где, а с кем. Конечно, он любил проводить время на Площади перемен, но это скорей благодаря людям, которые там были. Тетя Лена (мама Романа) неоднократно рассказывала, как он ее туда приглашал, когда она спрашивала, что он там делает, рассказывал о том, какие там классные люди - интеллигентные, веселые, креативные, причем самого разного возраста, что ей там наверняка понравилось бы.
- Расскажите, пожалуйста, как живет сегодня мама Романа? О чем ее мысли в эти ноябрьские дни?
- Прямо сейчас, конечно, она занята вопросом организации поминок, встречи с родственниками. И это в какой-то степени ее отвлекает от грустных мыслей. Да и вообще тетя Лена человек деятельный, инициативный, с большим количеством планов и идей. Поэтому она очень мужественно переживает все происходящее.
Но, конечно, время от времени она остается наедине с мыслями, и я знаю точно, что это тяжелые моменты. Несмотря на то, что уже прошел год, мы с ней воспринимаем эту ситуацию так, как будто это произошло недавно. Потому что весь год, каждый день, думаем об этом и пытаемся добиться справедливости.
Психологически тяжело отпустить это событие, когда на каждом шагу встречаешь отказы, как будто какая-то невидимая сила ставит тебе палки в колеса. Конечно, от этого хочется еще больше сражаться и действовать. Соответственно и принять то, что Ромы нет, становится тяжелей.
- Мама Романа ранее говорила об ощущении слежки, прослушки. Есть ли такое сегодня?
- Сегодня лично у меня есть такое ощущение. Опять слышу долгое подключение звонка, щелчки, шуршание. Но это уже не в таком количестве и не так настойчиво. Но это есть. Либо на памятные даты о Роме, либо вот сейчас, ближе к годовщине. Притом что по телефону мы редко общаемся, чаще вживую или мессенджерах. Но если вдруг приходится, то слышны посторонние звуки.
А вот с чужими людьми когда разговариваешь, такого не наблюдается. Время от времени мне кажется, что какая-то подозрительная машина едет за мной. Но за ноябрь 2020 я уже к этому привыкла, так что воспринимаю эти мысли с юмором. Едут - пусть едут дальше, охраняют. Ну и историю о том, что тетя Лена увидела огромный дрон с камерой направленной в окно ее квартиры, наверное, уже можно не вспоминать?
- Есть ли у вас, или у кого-то из ваших родных чувство страха за себя, может быть за близких?
- Да, конечно. Перманентное чувство беспокойства и неуверенности в том, что будет завтра. Учитывая все, что происходило с нашей семьей в ноябре прошлого года после Роминой смерти: слежки, давление «сверху», то, в каком свете правоохранительные органы и государственное телевидение выставляли Рому и нас, наши личные разговоры. То, что со стороны правоохранительных органов тоже не видно большого шевеления в отношении расследования волей-неволей наталкивает на какие-то сомнения. Возможно я это говорю от негодования и обиды, как сестра. Но, к сожалению, от этих эмоций никуда не уйти.
- Подвергается ли кто-то из членов вашей семьи какому-либо давлению (по работе, бизнесу)?
- Вы знаете, прямому давлению лично я не подвергалась. Но когда сталкиваешься с какими-то проблемами, то как-то автоматически выскакивают мысли, что это неспроста. В ноябре сразу после Роминой смерти, когда нам долго не отдавали его тело для захоронения, на работу к моей маме пришел человек якобы из Комитета по здравоохранению и прямым текстом говорил ей, что похороны не должны состояться в выходной день (все мы помним, что в выходные регулярно проходили марши). Что (похороны в выходной день) это одна история, а вот в будний - совершенно другая. Я лично воспринимаю это как давление.
И вообще, причем тут Комитет по здравоохранению к похоронам и дню, когда они состоятся!?
- В сентябре прокуратура приостановила дело о смерти Романа Бондаренко. Как думаете, когда это дело будет возобновлено и будут ли убийцы Романа привлечены к ответственности при власти лукашенко?
- Сложный вопрос! Я допускаю все, что угодно. Уже, по-моему, очевидно, что просто так это не случится. Но я могу допустить, что ситуация в стране как-то изменится, что-то произойдет, либо кто-то повлияет на изменение их позиции, и властям станет выгодно, чтобы дело каким-то образом все-таки расследовалось и сдвинулось с мертвой точки. Тогда, возможно, пусть не в полном составе, но начнут привлекать к ответственности участников убийства.
При этом конечно, я допускаю и совершенно противоположные мысли - что этого не произойдет. Скажем так, стараюсь психологически быть готовой ко всему. Но я оптимист по жизни. Поэтому, понятно, я верю в то, что справедливость восторжествует.
- Мы сейчас наблюдаем период очень жесткой реакции - увольнения, аресты, страх людей, отсутствие выраженного протеста. Конечно, родственникам политзаключенных и родственникам убитых людей очень сложно забыть то, что сломало их жизни и продолжает ломать сегодня. Но что остальные беларусы, не «ябатьки», а те, кто выходил на протесты в прошлом году, те, кто голосовал против лукашенко. Смирились ли они, «перевернули ли страницу», как вы думаете?
- Я уверена, что они ничего не забыли, не смирились. Я каждый день общаюсь с очень большим количеством людей. У всех разговоры об одном, на душе неспокойно. Кто-то в большей степени вовлечен, кто-то - в меньшей. Но люди это держат в себе.
Конечно, надо иметь большую волю и смелость, чтоб сейчас активно что-то делать, находясь в стране. Но мы же видим что происходит. Всех, конечно, сильно запугали и запугивают. И убийствами, и репрессиями. Ведь все что происходит, это не где-то там. Это наши соседи, родственники, друзья, коллеги.
С одной стороны, это выгодно для власти, потому что каждого коснулось и тем самым люди перестали выходить на марши. Но при этом, когда ты видишь как ужасно все тут, рядом с тобой, это еще сильней возмущает людей, и протест внутри каждого человека во много раз усиливается. Во что это выльется пока неизвестно, но просто так это не останется. Когда есть эмоция, рано или поздно она приобретает какую-то реальную, физическую что ли, форму.
- Как долго будет длиться то, что происходит в стране сегодня? На протяжении какого периода времени можно закручивать гайки?
- Пока у режима есть средства для существования, пока они могут «доить» народ с помощью изменения налогового законодательства, штрафов, низких зарплат и пенсий. И конечно, пока страна будет иметь возможно получать кредиты извне.
- Если бы у вас была возможность обратиться к людям, причастным к убийству Романа, что бы вы им сказали?
- Пусть они не сомневаются в том, что они будут наказаны. И наказание их началось с того момента, как они это совершили. Но чем дальше, тем будет хуже.
Его избили прямо во дворе, затем загрузили в микроавтобус, где избиение судя по всему продолжилось. Романа доставили в РОВД, а около полуночи - в больницу, в крайне тяжелом состоянии. Вечером 12 ноября Роман Бондаренко умер.
Имена тех, кто похитил и до смерти избил человека, де-факто известны. Однако генпрокуратура в сентябре этого года приостановила дело по факту гибели, в связи «с невозможностью установить личность причастного к преступлению».
Мы поговорили с двоюродной сестрой Романа Бондаренко Ольгой Кучеренко о том, каким человеком был Роман, и как изменилась жизнь их семьи за прошедший год.
- Расскажите, каким Роман был сыном, братом? Чем любил заниматься в детстве?
- Рома был добрым человеком, в первую очередь. И даже когда он оказывался в ситуациях, где можно было бы проявить агрессию, он старался не опускаться до эмоций, а решить любой вопрос полюбовно.
Я знала, что всегда могу попросить у него помощи, если это в его компетенции, и он никогда не отказывал. Как сын, он был внимательный, и я видела, как он печется о маме, что понятно, потому что он единственный мужчина в доме.
Но при всех хороших качествах, я могу отметить и некоторую его потерянность в последние пару лет. Роман, если занимался каким-то делом, то очень ответственно ко всему подходил. В связи с тем, что по некоторым обстоятельствам ему пришлось работать не в близкой его душе сфере, мне кажется, он ощущал неудовлетворенность своей жизнью.
И у него было много больших планов, которые как раз должны были начать реализовываться после увольнения с работы. Именно в день когда на него напали, Роман сдал все дела на работе и собирался начинать новую жизнь.
Ужасно горько мне, как сестре, это осознавать, потому что я видела, как он хотел начать реализовываться в любимом деле и как он горел своими планами. Он был сильный духом, умный и порядочный человек.
- Какие у него были любимые места в Минске, где любил гулять, проводить время?
- Рома любил Парк Победы. Это рядом с его домом. У меня это место ассоциируется с ним. Там он бегал и катался на велосипеде.
Но я бы сказала, что Рома больше не о том где, а с кем. Конечно, он любил проводить время на Площади перемен, но это скорей благодаря людям, которые там были. Тетя Лена (мама Романа) неоднократно рассказывала, как он ее туда приглашал, когда она спрашивала, что он там делает, рассказывал о том, какие там классные люди - интеллигентные, веселые, креативные, причем самого разного возраста, что ей там наверняка понравилось бы.
- Расскажите, пожалуйста, как живет сегодня мама Романа? О чем ее мысли в эти ноябрьские дни?
- Прямо сейчас, конечно, она занята вопросом организации поминок, встречи с родственниками. И это в какой-то степени ее отвлекает от грустных мыслей. Да и вообще тетя Лена человек деятельный, инициативный, с большим количеством планов и идей. Поэтому она очень мужественно переживает все происходящее.
Но, конечно, время от времени она остается наедине с мыслями, и я знаю точно, что это тяжелые моменты. Несмотря на то, что уже прошел год, мы с ней воспринимаем эту ситуацию так, как будто это произошло недавно. Потому что весь год, каждый день, думаем об этом и пытаемся добиться справедливости.
Психологически тяжело отпустить это событие, когда на каждом шагу встречаешь отказы, как будто какая-то невидимая сила ставит тебе палки в колеса. Конечно, от этого хочется еще больше сражаться и действовать. Соответственно и принять то, что Ромы нет, становится тяжелей.
- Мама Романа ранее говорила об ощущении слежки, прослушки. Есть ли такое сегодня?
- Сегодня лично у меня есть такое ощущение. Опять слышу долгое подключение звонка, щелчки, шуршание. Но это уже не в таком количестве и не так настойчиво. Но это есть. Либо на памятные даты о Роме, либо вот сейчас, ближе к годовщине. Притом что по телефону мы редко общаемся, чаще вживую или мессенджерах. Но если вдруг приходится, то слышны посторонние звуки.
А вот с чужими людьми когда разговариваешь, такого не наблюдается. Время от времени мне кажется, что какая-то подозрительная машина едет за мной. Но за ноябрь 2020 я уже к этому привыкла, так что воспринимаю эти мысли с юмором. Едут - пусть едут дальше, охраняют. Ну и историю о том, что тетя Лена увидела огромный дрон с камерой направленной в окно ее квартиры, наверное, уже можно не вспоминать?
- Есть ли у вас, или у кого-то из ваших родных чувство страха за себя, может быть за близких?
- Да, конечно. Перманентное чувство беспокойства и неуверенности в том, что будет завтра. Учитывая все, что происходило с нашей семьей в ноябре прошлого года после Роминой смерти: слежки, давление «сверху», то, в каком свете правоохранительные органы и государственное телевидение выставляли Рому и нас, наши личные разговоры. То, что со стороны правоохранительных органов тоже не видно большого шевеления в отношении расследования волей-неволей наталкивает на какие-то сомнения. Возможно я это говорю от негодования и обиды, как сестра. Но, к сожалению, от этих эмоций никуда не уйти.
- Подвергается ли кто-то из членов вашей семьи какому-либо давлению (по работе, бизнесу)?
- Вы знаете, прямому давлению лично я не подвергалась. Но когда сталкиваешься с какими-то проблемами, то как-то автоматически выскакивают мысли, что это неспроста. В ноябре сразу после Роминой смерти, когда нам долго не отдавали его тело для захоронения, на работу к моей маме пришел человек якобы из Комитета по здравоохранению и прямым текстом говорил ей, что похороны не должны состояться в выходной день (все мы помним, что в выходные регулярно проходили марши). Что (похороны в выходной день) это одна история, а вот в будний - совершенно другая. Я лично воспринимаю это как давление.
И вообще, причем тут Комитет по здравоохранению к похоронам и дню, когда они состоятся!?
- В сентябре прокуратура приостановила дело о смерти Романа Бондаренко. Как думаете, когда это дело будет возобновлено и будут ли убийцы Романа привлечены к ответственности при власти лукашенко?
- Сложный вопрос! Я допускаю все, что угодно. Уже, по-моему, очевидно, что просто так это не случится. Но я могу допустить, что ситуация в стране как-то изменится, что-то произойдет, либо кто-то повлияет на изменение их позиции, и властям станет выгодно, чтобы дело каким-то образом все-таки расследовалось и сдвинулось с мертвой точки. Тогда, возможно, пусть не в полном составе, но начнут привлекать к ответственности участников убийства.
При этом конечно, я допускаю и совершенно противоположные мысли - что этого не произойдет. Скажем так, стараюсь психологически быть готовой ко всему. Но я оптимист по жизни. Поэтому, понятно, я верю в то, что справедливость восторжествует.
- Мы сейчас наблюдаем период очень жесткой реакции - увольнения, аресты, страх людей, отсутствие выраженного протеста. Конечно, родственникам политзаключенных и родственникам убитых людей очень сложно забыть то, что сломало их жизни и продолжает ломать сегодня. Но что остальные беларусы, не «ябатьки», а те, кто выходил на протесты в прошлом году, те, кто голосовал против лукашенко. Смирились ли они, «перевернули ли страницу», как вы думаете?
- Я уверена, что они ничего не забыли, не смирились. Я каждый день общаюсь с очень большим количеством людей. У всех разговоры об одном, на душе неспокойно. Кто-то в большей степени вовлечен, кто-то - в меньшей. Но люди это держат в себе.
Конечно, надо иметь большую волю и смелость, чтоб сейчас активно что-то делать, находясь в стране. Но мы же видим что происходит. Всех, конечно, сильно запугали и запугивают. И убийствами, и репрессиями. Ведь все что происходит, это не где-то там. Это наши соседи, родственники, друзья, коллеги.
С одной стороны, это выгодно для власти, потому что каждого коснулось и тем самым люди перестали выходить на марши. Но при этом, когда ты видишь как ужасно все тут, рядом с тобой, это еще сильней возмущает людей, и протест внутри каждого человека во много раз усиливается. Во что это выльется пока неизвестно, но просто так это не останется. Когда есть эмоция, рано или поздно она приобретает какую-то реальную, физическую что ли, форму.
- Как долго будет длиться то, что происходит в стране сегодня? На протяжении какого периода времени можно закручивать гайки?
- Пока у режима есть средства для существования, пока они могут «доить» народ с помощью изменения налогового законодательства, штрафов, низких зарплат и пенсий. И конечно, пока страна будет иметь возможно получать кредиты извне.
- Если бы у вас была возможность обратиться к людям, причастным к убийству Романа, что бы вы им сказали?
- Пусть они не сомневаются в том, что они будут наказаны. И наказание их началось с того момента, как они это совершили. Но чем дальше, тем будет хуже.
Продолжить
